Борисполь: Багаж уходит в небо

[Olek]

Кражи вещей из багажа и взяточничество сотрудников таможни
Борисполя снискали главным воротам Украины в мир славу одного
из самых коррумпированных аэропортов Восточной Европы

Жан-Мишель
Шарль,
50‑летний
француз,
за те шесть
лет, что он
мотается между Киевом, Моск-вой и Лодзем, где ведет бизнес, привык получать свои чемоданы с багажной ленты Международ-ного аэропорта Борисполь раз-грабленными. Как‑то пролетев через Киев транзитом по пути из Тбилиси в Париж, Шарль, по его словам, лишился всех подарков, которые купил в Грузии семье и друзьям на Рождество, — вина, чачи и сувениров.
“Чемодан был почти пус-той”, — вспоминает француз.
Но были потери и покрупнее:
компьютерный жесткий диск и фотоаппарат. За две недели до интервью Корреспонденту по прилете в Борисполь Шарль сно-ва получил багаж со взломанным замком.
“Сломали даже замок на порт-феле, который был внутри чемо-дана”, — француз демонстрирует фотографию того самого портфе-ля на экране своего мобильного телефона.
В том, что потрошили его ба-гаж именно в Борисполе, а не в Тбилиси, или, скажем, в Москве, или Лодзе, Шарль не сомневает-ся ни минуты. Именно Борисполь давно снискал славу одного из самых небезопасных аэропортов Восточной Европы и стран быв-шего СССР, cчитают и пассажи-ры, и работники авиакомпаний. И дело не только в кражах —чемоданы и сумки, даже если из них ничего и не пропадает, часто возвращаются к своим владель-цам поврежденными, если не изуродованными до неузнавае-мости, а таможенники продолжа-ют изощренно вымогать деньги и подарки у прилетевших пасса-жиров.
Верхушка в курсе
Отчаявшиеся сотрудники авиа-компаний, как украинских, так и иностранных, на чьи головы валятся жалобы возмущенных пассажиров, отвечают, что ниче-го поделать с заведенным поряд-ком в Борисполе не могут — все в аэропорту покрывают верхи. Сама администрация Борисполя во всем обвиняет простых груз-чиков и авиакомпании, кото-рые, по мнению управляющих аэропортом, должны наравне с ними принимать меры по обес-печению безопасности движения багажа пассажиров до пункта назначения.
“Реальных рычагов влияния на путь багажа от ленты сдачи до погрузки в самолет нет, — гово-рит Александр Селин, пресс-сек-ретарь украинского авиаперевоз-чика АэроСвит. — Это как нарко-мания: с этим бороться можно, но победить нельзя. Часто бывает, что воруют награды у наших и зарубежных спортсменов. <…>. И что интересно, [в случае гром-кого скандала] их возвращают. Значит ли это, что верхушка в курсе?”
Пропавший из багажа драго-
ценный камень, снятый с кубка,
который везли из Германии по-
бедившие на шахматной олим-
пиаде
украинские спортсмены в
ноябре прошлого года, действи-тельно нашли. А два мобильных телефона никому не известной Елены Главацкой, 40‑летнего бухгалтера из Днепропетров-ска, — нет.
Прилетев из Египта, вместе со своим другом она ждала багаж у ленты полтора часа, вспоми-нает соотечественница. А полу-чив его, убедилась в том, что из лежавшей в чемодане барсетки пропали телефоны стоимостью 4 тыс. грн. каждый. Заявление в милицию прямо в аэропорту бух-галтер написала, но пропажу так и не нашли.
“А у пары, которая с нами ле-тела, пропал золотой браслет с гранатами, несмотря на кодовый замок”, — добавляет Главацкая. “Обматывайте чемоданы за-щитной пленкой”, — заявил на недавней пресс-конференции генеральный директор Бориспо-ля Борис Шахсуваров, отвечая на вопрос, как пассажирам обезопа-сить багаж от краж, и добавил, что за полгода из аэропорта уво-лили около 30 грузчиков. — Мы не можем поставить возле каждо-го самолета милиционера”.
За первый квартал этого года администрация аэропорта, по предоставленной ею информа-ции, зарегистрировала 18 краж багажа пассажиров, но в связи с этим открыли только одно уго-ловное дело. В прошлом году было зафиксировано 74 случая кражи вещей из багажа и открыто три уголовных дела. При этом только за три первых месяца этого года в Борисполе составили 228 актов о повреждении багажа.
“Можно предположить, ко-нечно, что мои чемоданы разби-вают в Индии, или в Нью-Йорке, или в Вашингтоне, или в Москве и они уже такими прибывают в Киев, но что‑то я сомневаюсь”, —говорит Питер Вандеруолл, ра-ботающий в Киеве 30‑летний американский сотрудник непра-вительственной организации, и достает фотографии своего смятого, как яичная скорлупа, чемодана. По нему, как полагает Вандеруолл, проехала машина, а потом еще и протащила его по земле: на стертой о землю обив-ке чемодана — следы от автомо-бильных шин.
“Во всех странах грузчики швыряют багаж, но в Киеве я ви-дел, как они его ногами пинают, когда он застревает на ленте”, —объясняет он причину того, поче-му его подозрения пали именно на Борисполь.
Просто наблюдать за грузчи-ками должна милиция, говорит Владимир Королев, начальник службы наземного обслужива-ния Борисполя, в его ведении —все грузчики. А милиция делает рейды только по праздникам, ссылаясь на нехватку кадров, до-бавляет он.
По решению Министерства внутренних дел сотрудники это-го ведомства действительно кон-тролировали грузчиков в период большого пассажиропотока —на новогодние, рождественские праздники и 8 Марта. Следующие милицейские рейды пройдут на Пасху и на майские праздники, когда за пределы Украины на от-дых устремится новая волна со-отечественников.
“Во время проведения ме-роприятия ни одной кражи не было”, — рапортует Анатолий Са-мойленко, заместитель началь-ника главного управления МВД Украины в Киевской области. В период новогодних праздников было составлено 34 акта о повре-ждении багажа, в марте — уже только 13, добавляет он.
Милиция наблюдала за груз-чиками у бортов самолетов —именно там, в багажном отделе внутри воздушного судна, куда камеры слежения, установлен-ные по всему аэропорту, заглянуть не могут, и происходят основные кражи, говорит Королев.
Авиакомпаний, установив-ших камеры видеонаблюдения в своих самолетах, немного. Сре-ди них British Airways (BA). “Если кражи происходят регулярно и самолет загружается навалоч-ным способом, без контейнеров, то существует возможность за-просить временную установку камер в грузовые отсеки, напри-мер на две недели, — говорит Евгений Дудник, менеджер ВА в аэропорту Борисполь. — Этим у нас в компании занимается спе-циальный департамент по безо-пасности”.
Правда, чаще всего ВA ис-пользуют контейнерные само-леты, а это делает практически невозможным доступ к содержи-мому сумок в контейнерах, добав-ляет он.
Подобную роскошь (каждая камера стоит около $ 500 тыс.) могут позволить себе немногие, говорят другие авиаперевоз-чики. “При нашем парке — это $ 20‑30 млн”, — объясняет Ви-тольд Ярош, представитель польских авиалиний LOT в Бо-рисполе. А следить за погрузкой багажа, к чему призывают авиа-компании, администрация аэро-порта и таможенные службы, у самих сотрудников авиакомпа-ний просто не хватает ни време-ни, ни штата.
“У нас рейс контролируют один-два человека, — говорит Ярош. — При таком количестве персонала мы не в состоянии вес-ти контроль багажных отсеков на бортах. Все компании эконо-мят деньги, поэтому мы и платим агентам, чтобы беспорядков не было”.
Таможня
дает добро
А агент, то есть аэропорт Бо-рисполь, проблему беспорядка решает по‑своему. Что и у кого брать, грузчикам говорят тамо-женники, утверждает аноним-ный источник Корреспондента, сотрудник одной из авиакомпа-ний, строго-настрого запретив-ший называть его имя в печати. “Все рентгены есть у тамо-женников — они просвечивают багаж, дают сигнал грузчикам, те ломают только те чемоданы, которые отмечают таможенники. Фактически идут точечные уда-ры по сумкам — на это уходят ми-нуты”, — продолжает он.
Получить комментарии у крупных международных авиапе-ревозчиков, таких как Air France-KLM, Lufthansa, или бюджетной Wizz Air Корреспонденту не уда-лось. В одной из компаний при-знались, что каждый раз, когда ее представители дают отрица-тельную оценку работе Бориспо-ля, это в дальнейшем влечет за собой проблемы в работе для ком-пании.
“Если грузчики воруют вещи, как они их выносят? Понятно, что их прикрывает таможня”, — зато анонимный источник Корреспон-дента о существующем положе-нии дел рассуждает смело.
Услышав обвинения в том, что сотрудники его службы могут быть передаточным звеном в це-почке краж, Владимир Янченко, начальник отдела внутренней безопасности Бориспольской та-можни, открывает дверь в ком-нату с рентген-аппаратами, где досмотр багажа пассажиров про-водит таможня и служба безопас-ности аэропорта.
“Вот смотрите, сколько здесь таможенников?” — говорит он. Таможенник у экранов — один, работников Службы авиацион-ной безопасности (САБ) — пять. За окном комнаты — спины груз-чиков на багажной ленте.
“Сигнал грузчику САБ может дать на равных [с таможенни-ком], — смывает грязь подозрений с рук коллег из Бориспольской та-можни Янченко и идет дальше, к багажной ленте в зале прилета. Он приподнимает резиновую шторку, отделяющую зал приле-та от зала обработки груза — там грузчики снимают багаж с машин и громко швыряют на ленту. “Вечером, когда здесь темно, они делают что хотят — они тут один на один со всеми чемода-нами”, — опять, как и все, пере-кладывает он ответственность на грузчиков.
Когда таможенники остают-ся один на один с прилетевшими пассажирами, они тоже делают что хотят, парируют прибывшие в Киев из отпуска и с заработков соотечественники. Приехавшую из Стокгольма 34‑летнюю киев-лянку Анну Епифанову, проект-менеджера одного из столичных журналов, в октябре прошлого года таможенник остановил в зале прилета в Борисполе. По-шлина на ввозимые в Украину то-вары стоимостью от 200 евро до 1 тыс. евро согласно законода-тельству составляет 44 %. Епифа-нова пошла по зеленому коридо-ру, решив, что ей декларировать нечего.
“В руке был большой бумажный пакет из магазина. Спросили, что там. Я как честная пионерка отве-тила, что подарки: пальто, шарф, —вспоминает Епифанова. —
На ка-
кую сумму? Посчитала,
получи-
лось — 275 евро. Сказали, что на эту сумму пошлина 125 евро. По-дошел таможенник, говорит на ушко: “Если вы не хотите платить, 50 евро в паспорт — и к пятому окошку, все будет порядке”. По-шлину, а не взятку, она принци-пиально отправилась платить в банк.
Это все дела прошлые, уверя-ет Янченко, услышав историю, произошедшую с Епифановой. В прошлом году, когда в Борис-поле проводилось служебное расследование, из таможни аэ-ропорта уволили шестерых из 24 сотрудников, говорит он и идет к таможенной стойке, на кото-рой — телефон доверия.
“У каждого пассажира есть право защищаться, а не платить взятку: на бирке, на груди каж-дого таможенника — его инди-видуальный номер”, — говорит Янченко.
Пока администрация Борис-поля и сотрудники таможни ра-портуют о переменах к лучшему, 27‑летний киевский фотограф Василий Кучеренко не может по-нять, кому в аэропорту понадоби-лись трусы со звездами и полос-ками, как на флаге США, которые он положил на самый верх в че-модан, когда летел из Америки.
“Трусы с ярлыком вытащили,
смешно прямо”, — недоумевает
Кучеренко.

Корреспондент